Нет, ну действительно, где еще такое небо, как в Берлине? В смысле, где такое небо, чтобы – ангелы в пальто?

В сюжете с расслоением персонажа на ипостаси (ангел – человек) четко виден функционал расслоения персонажа на образы (земной ангел в пальто – небесный ангел в доспехах).

Какой фильм мог получиться, какой фильм! Опошлил его Вендерс своим Фальком, раздувшимся от позерства мудаком, который до этого корчил хитрую рожу в роли Коломбо, а тут ему дали возможность ангелов изобразить недоумками.

Я смотрел фильм и спал, почти не вникая в мерно текущие мысли героев; а когда они время от времени уводились автором в неразборчивый шум, сонно кивал режиссеру, который таким образом давал мне понять, что я всё делаю соответственно, делаю правильно, хорошо.

Режиссеру нельзя забывать об абстрактной геометрии. У каждого даже любителя в фильме может быть "минутка Вендерса".

Как удачно все эти размытости кадра (легкий, расслабляющий брак шосткинской пленки "Свема") сливаются с маревом городского мороза, с дымом буржуек, с парами дыхания одетых в шинели людей.

Это большое дело для режиссера – вскрыть и зафиксировать в художественном фильме суть времени, от которого его отделяет уже не одна эпоха.

Дали концентрат, сварили суп: много-много мелко порезали, а пару больших костей, времени или судеб, ломать не нужно, пойдут на бульон...

Странная судьба у этого фильма. Снят в начале восьмидесятых, пролежал, невидимым, на полке Госкино до девяностых, показывает события тридцатых, а настоящие уроки начинает давать начиная с нулевых.

При соприкосновении с материалом Германа понимаешь, как именно нам врут другие режиссеры: они подают детали изображаемого мира избирательно, с навязчивостью известного нам теперь Архитектора "Матрицы".